Многие нецерковные люди считают смирение слабостью, следствием робости и трусости. А вот гордость считают проявлением силы. На самом деле всё обстоит с точностью наоборот. Смирение обнаруживает в человеке несокрушимую духовную силу, смиренный человек без ущерба для себя преодолевает все трудности, трагедии и драмы жизни, оставаясь любящим и сильным человеком. А гордецы, проходя сквозь невзгоды жизни, ломаются, срываются, спиваются, стреляются и вешаются. Тюрьмы и душевные лечебницы наполнены гордецами.
Наместник Псково-Печерского монастыря архимандрит Алипий был во время войны фронтовым офицером-артиллеристом. Все 4 года войны смерть была рядом с ним. В боях каждый раз терял друзей, сам был неоднократно ранен. Во время смертельных атак он видел даже молящихся политруков. И сказал себе, что если выживет в этом аду, уйдёт в монастырь. Так молодой красавец-майор стал в 1945 году монахом. Прошёл труднейший искус послушаний, и через 10 лет стал наместником монастыря.
Тогда в уцелевших мужских монастырях преимущественно были бывшие фронтовики. Многому учит близость смерти. Некоторые из них научились и истинному смирению. Таким стал монах Борис. Однажды приехала к архимандриту Алипию его мать. Он ей и говорит: «Мама, хочешь, я тебе покажу, что такое настоящее смирение?» И повёл её в келью отца Бориса. И как только они вошли, строго сказал старцу: «Отец Борис, ты почему мою маму обидел?» А старец её в первый раз в жизни видел. И что же? Тотчас повалился старец ей в ноги и завопил: «Зинаида, прости меня грешника!» Они вышли из кельи: «Вот, мама, а скажи я то же самое любому послушнику, и ничего, кроме оправданий не услышишь: «Я?! Да когда?! Да я её впервые вижу!»
Так же вот и мы приходские люди должны знать и помнить о смирении. И на замечания старших по возрасту или по должности не вытараскивать глаза и не оправдываться, а смирить себя и сказать: «Прости, Господи», даже если и правы сто раз. Перед родителями мы всегда виноваты, а перед Богом – тем более. А если взял на себя чужую вину, Господь с тебя две твоих снимет.