Дух русского народа – это дух православия, дух смирения, стойкости в вере, терпения и любви. Ф.М. Достоевский утверждает, что русский человек без православия – уже не русский, что и объясняет феномен гнусной русофобии отечественных либералов-атеистов. Великорусский этнос окончательно сложился и окреп в междуречье Оки и Волги в XIV веке в период татаро-монгольского ига и проявил себя впервые в Куликовской битве в 1380 году.
После монголов много ещё было врагов: литовцы, поляки, крымцы, турки, шведы, немцы, французы. Русь часто в те времена сражалась на два-три фронта, отражала врагов и объединялась вокруг Москвы. Из самого маленького Московского княжества через 200 лет выросло сильное Русское государство, которое приняло под свою защиту порабощённых поляками украинцев и белорусов, и которое ещё через 200 лет стала мощной и обширной Российской империей.
В 1812 году огромная объединённая армия двенадцати народов Европы под предводительством Наполеона вторглась в пределы России. На уничтожение этой армады России потребовалось всего-навсего полгода. В 1941 году опять вся Европа ополчилась на СССР. Гитлер покорил почти всю континентальную Европу: Францию покорил за 40 дней, Польшу за две недели, Норвегию за считанные сутки, не считая Бельгии, Голландии и прочих люксембургов. Венгрия, Румыния, Болгария, Испания, Португалия, Италия, Финляндия присоединились к Гитлеру добровольно. Достойно и длительно противостояла гитлеровцам только Югославия – сербы. Вся мощная промышленность Европы работала на Гитлера, особенно много машин, танков, снарядов, давала Гитлеру Чехословакия. По прогнозам специалистов, СССР должен был быть разгромлен максимум за три месяца.
Однако случилось невероятное, вместо капитуляции, с каждым днём усиливалось сопротивление русских. Генерал Д.М. Карбышев в период отступления в 41 году предрекал, что «у русских солдат должен проснуться дух предков». И он проснулся. Вот свидетельства гитлеровцев, отражённые в их письмах с фронта: «Мы находимся в 90 км от Москвы, и это стоило нам много убитых. Русские оказывают еще очень сильное сопротивление, обороняя Москву… Пока мы придём в Москву, будут ещё жестокие бои. Многие, кто об этом ещё и не думает, должны будут погибнуть… В этом походе многие жалели, что Россия – это не Польша и не Франция, и нет врага более сильного, чем русские. Если пройдёт ещё полгода – мы пропали...». А вот ещё письмо немецкого солдата: «Мы находимся у автострады Москва – Смоленск, неподалеку от Москвы… Русские сражаются ожесточенно и яростно за каждый метр земли. Никогда еще бои не были так жестоки и тяжелы, и многие из нас не увидят уже родных...». А вот выдержка из письма немецкого солдата своему брату: «Вот уже более трех месяцев я нахожусь в России и многое уже пережил. Да, дорогой брат, иногда прямо душа уходит в пятки, когда находишься от проклятых русских в каких-нибудь ста метрах...».
Дух наших предков – это непобедимый дух православия: на фронте неверующих не было. Иван Михайлович Воронов, четыре года сражавшийся на передовой вспоминал: «Война была такой чудовищной, такой страшной, что я дал слово Богу: если в этой страшной битве выживу, то обязательно уйду в монастырь. Представьте себе: идёт жестокий бой, на нашу передовую лезут, сминая всё на своём пути, немецкие танки, и вот в этом кромешном аду я вдруг вижу, как наш батальонный комиссар сорвал с головы каску, рухнул на колени и стал… молиться. Да-да, плача, он бормотал полузабытые с детства слова молитвы, прося у Всевышнего, Которого он ещё вчера третировал, пощады и спасения. И понял я тогда: у каждого человека в душе Бог, к Которому он когда-нибудь да придёт…» И.М. Воронов после войны стал монахом, впоследствии настоятелем Псково-Печерского монастыря, где половину монахов составляли бывшие фронтовики. Знаменательно, что первое наступление наших войск началось под Москвой в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, 4 декабря 1941 года.